Комментарий к статье 1104 Гражданского кодекса РФ
Статья 1104. Возвращение неосновательного обогащения в натуре
Комментарий к Ст. 1104 ГК РФ:
1. Притязание из неосновательного обогащения прежде всего направлено на возвращение обогащения in natura (п. 1 коммент. ст.). Следовательно, если приобретатель стал собственником переданной ему индивидуально-определенной вещи, то он обязан возвратить ее обратно; если он получил лишь владение вещью, то он должен вернуть его.
2. При неосновательном прощении требования у бывшего кредитора (потерпевшего) возникает притязание против бывшего должника (приобретателя) на восстановление прощеного требования (см.: Enneccerus L., Lehmann H. Op. cit. S. 285). Восстановление происходит через (договорное) повторное обоснование требования того же содержания и с теми же или равноценными обеспечениями (см.: Tuhr A. Allgemeiner Teil des Schweizerischen Obligationenrechts. Halbbd. 1. S. 388 mit Anm. 4; Gernhuber J. Die ErffiUung und Ihre Surrogate Sowie das Erloschen der Schuldverhaltnisse aus Anderen Grunden. 2 Aufl. Tubingen, 1994. S. 373). Однако такое решение вопроса, которое с необходимостью вытекает из п. 1 коммент. ст., страдает целым рядом недостатков. Во-первых, оно совершенно неприемлемо в тех случаях, когда предоставление, лишенное правового основания, состоит в прощении требования, возникшего из правонарушения (например, требования о возмещении вреда, причиненного имуществу), поскольку это требование не может быть обосновано через договор между бывшим кредитором и бывшим должником по требованию. Во-вторых, оно не учитывает то обстоятельство, что упомянутые выше лица сами по себе не способны установить ранее существовавшее для прощеного требования обеспечение в виде поручительства или залога, при котором залогодателем являлось отличное от бывшего должника лицо. В-третьих, оно не обеспечивает эффективной защиты охраняемого законом интереса потерпевшего в восстановлении его материально-правового положения, потому что лежащая на приобретателе охранительная обязанность восстановить прощеное требование не может быть осуществлена вопреки его воле органами исполнения в порядке исполнительного производства. Поэтому законодателю следовало бы отказаться от конструкции "кондикции прощения" путем введения в ГК специальной нормы, которая бы предоставляла бывшему кредитору по неосновательно прощенному требованию преобразовательное притязание, обязывающее суд восстановить прощеное требование с существовавшими на момент его прекращения обеспечениями (см.: Крашенинников Е.А. Правовая природа прощения долга // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2001. Вып. 8. С. 53).
3. Поскольку приобретатель, неосновательно получивший в собственность вещь, определенную родовыми признаками, обязан возвратить не эту вещь, а ее равноценный заменитель из числа однородных вещей, вопрос о его ответственности за ухудшение такой вещи не возникает. Следовательно, в п. 2 коммент. ст. речь идет о причинении вреда индивидуально-определенной вещи, право собственности на которую чаще всего переходит к приобретателю через традицию, лишенную правового основания. Сказанное свидетельствует об ошибочности утверждения, будто индивидуально-определенная вещь не может быть предметом кондикционного иска, а также лежащей в его основании трактовки традиции как каузальной сделки.
4. Предписание второго предложения п. 2 коммент. ст. содержит в себе внутреннее противоречие: до указанного в нем момента приобретатель не может отвечать за причинение вреда имуществу по умыслу или грубой неосторожности, так как его вина исключена его добросовестностью. Это противоречие делает невозможным применение рассматриваемого предписания. Поэтому надлежит признать, что добросовестный приобретатель не обязан возмещать вред, причиненный им неосновательно полученному имуществу до того, как он узнал или должен был узнать, что обогатился sine causa.