Комментарий к статье 1223 Гражданского кодекса РФ

Статья 1223. Право, подлежащее применению к обязательствам, возникающим вследствие неосновательного обогащения

Комментарий к Ст. 1223 ГК РФ:

1. Коммент. ст. направлена на коллизионное регулирование кондикционных обязательств, осложненных иностранным элементом, требующих разрешения вопроса о компетентном правопорядке.

Для отечественного законодательства коллизионная норма о кондикционных обязательствах не является новеллой. Аналогичная норма уже существовала в ст. 168 Основ гражданского законодательства. Однако в действующей ст. 1223 отечественный законодатель расширил коллизионную регламентацию таких отношений, учитывая потребности развитого гражданского оборота и глобализации экономических связей, а также приняв во внимание существующий зарубежный правотворческий опыт.

2. В ст. 1223, состоящей из двух пунктов, сформулированы две - общая и специальная - коллизионные нормы, рассчитанные на различные разновидности кондикционных обязательств. К коммент. ст. по своей структуре и содержанию близка ст. 128 швейцарского Федерального закона о международном частном праве (1987 г.), также состоящая из двух пунктов, содержащих общую и специальную коллизионные нормы о неосновательном обогащении.

В п. 1 ст. 1223 сформулировано общее правило, п. 2 дополняет его специальной коллизионной нормой. В совокупности они составляют гибкое, но в то же время четкое и определенное коллизионное регулирование, учитывая различия в характере тех юридических фактов, которые служат основанием кондикционных обязательств.

3. В качестве общего правила о применимом праве к обязательствам из неосновательного обогащения в п. 1 ст. 1223 предусмотрена коллизионная норма, сформулированная посредством отсылки к праву страны, где такое обогащение имело место.

Такая формула прикрепления коллизионной нормы об обязательствах вследствие неосновательного обогащения является сегодня наиболее распространенной в национальном праве (см.: § 46 австрийского Федерального закона о международном частном праве (1978 г.), ст. 50 Закона Лихтенштейна о международном частном праве (1996 г.), ст. 38 Вводного закона к ГГУ (1896 г.), ст. 104 и ст. 105 румынского Закона применительно к регулированию отношений международного частного права (1992 г.), ст. 26 турецкого Закона о международном частном праве и международном гражданском процессе (1982 г.), ст. 128 швейцарского Федерального закона о международном частном праве (1987 г.).

Иная формула прикрепления, предусматривающая применение права страны, на территории которой имели место факты, явившиеся причиной возникновения кондикционного обязательства, использована итальянским законодателем в коллизионной норме ст. 61 Закона "Реформа итальянской системы международного частного права".

4. Исходя из предусмотренных п. 1 ст. 1187 (см. коммент. к ней) правил о квалификации юридических понятий обратимся к российскому материальному праву (п. 1 ст. 1102, п. 2 ст. 1102 и ст. 1109 ГК РФ), которое характеризует обязательство из неосновательного обогащения как обязательство, возникающее в силу приобретения или сбережения имущества без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований, произведенное за счет другого лица.

5. В свою очередь, понятие "страна, где имело место обогащение", право которой является статутом кондикционного обязательства, следует толковать как конкретное государство, на территории которого было в конечном итоге приобретено или сбережено имущество неосновательно обогатившимся лицом.

Известно, что территориальная локализация действий и их результата может существенно различаться. Так, ошибочно составленные в Германии бельгийским продавцом документы на груз (автомобиль) могут повлечь получение на территории Российской Федерации этого товара не японским покупателем, а третьим лицом (бразильцем), неосновательно обогатившимся вследствие этого. Статутом такого кондикционного правоотношения будет российское гражданское право.

В этой связи важно отметить, что п. 1 ст. 1223 требует установления места, где произошел факт приобретения (сбережения) имущества без достаточных к тому юридических оснований.

Иными словами, в п. 1 ст. 1223 законодатель исходит из необходимости установить место самого обогащения (т.е. место локализации конечного результата в виде получения или сбережения имущества), но не место совершения тех действий, которые повлекли за собой неосновательное обогащение.

Обратим внимание, что в зависимости от характера и вида имущества (вещи либо же, напротив, безналичные денежные средства и иные имущественные права) практическая сложность локализации места неосновательного обогащения может существенно различаться. Например, при неосновательном получении той или иной вещи (скажем, ошибочно получен автомобиль от перевозчика) место такого неосновательного обогащения может быть установлено сравнительно просто. Тогда как применительно к безналичным денежным средствам, бездокументарным ценным бумагам, имущественным правам точная локализация места неосновательного обогащения в ряде случаев может быть затруднена в силу невещественного характера подобного имущества (относительно проблемы места локализации бездокументарных ценных бумаг, учитываемых цепочкой депозитариев (номинальных держателей) нескольких уровней, см.: Бернаскони К., Сигман Х.Г. Гаагская конвенция о праве, применимом к определенным правам на ценные бумаги, находящиеся во владении посредника (Гаагская конвенция по ценным бумагам) // Государство и право. 2006. N 12. С. 70 - 87; Кабатова Е. Коллизионное право и ценные бумаги. Гаагская конвенция 2002 года о ценных бумагах // Хозяйство и право. 2006. N 3. С. 127 - 137).

В то же время подобного рода сложности установления юридических обстоятельств не затрагивают существа предусмотренной п. 1 ст. 1223 коллизионной нормы.

6. Коллизионная норма п. 1 ст. 1223 является диспозитивной, разрешая сторонам обязательства из неосновательного обогащения выбрать иной компетентный правопорядок, подчинив обязательство праву страны суда (lex fori).

7. Пункт 2 ст. 1223 содержит специальную коллизионную норму об определении права, применимого к обязательствам из неосновательного обогащения, дополняющую общее правило п. 1 ст. 1223. Впрочем, стоит отметить, что на практике более востребована именно эта - специальная - коллизионная норма.

Кондикционное обязательство может возникать и между совершенно посторонними лицами, когда имеет место приобретение (сбережение) имущества в силу случая. Здесь передающее имущество лицо вообще не намеревалось наделить этим имуществом фактически получившее его лицо. Примерами служат ошибки в адресе получателя груза или платежных реквизитах, если в результате этого вещь или платеж получает постороннее лицо, совершенно неизвестное должнику по договору. Регламентации такого рода кондикционных обязательств служит п. 1 коммент. ст. Однако такие случаи встречаются сравнительно редко.

В гражданском обороте, как правило, кондикционные обязательства возникают с участием лиц, между которыми существовали, существуют или могли существовать определенные гражданские правоотношения. При этом чаще всего речь идет о правоотношениях (обязательствах) из договоров, которые были впоследствии признаны недействительными либо были прекращены по тем или иным основаниям.

Кондикционные обязательства могут возникать и как следствие различного рода дефектов исполнения обязательств по договору. В частности, покупатель по договору купли-продажи может ошибочно уплатить денежную сумму сверх причитающегося с него по договору. Продавец может поставить покупателю товар в существенно большем количестве, нежели вправе требовать покупатель. В такой ситуации неосновательное обогащение будет иметь место у приобретателя (продавца) в связи существующим правоотношением по договору купли-продажи.

Подобного рода кондикционные обязательства в целях прозрачности и предсказуемости правового регулирования справедливо подчинить тому же статуту, что и основное правоотношение, в связи с которым возникло кондикционное обязательство. Это и было закреплено в п. 2 коммент. ст.

Российский законодатель в п. 2 ст. 1223 учел тенденции развития современного зарубежного законодательства об МЧП, в актах которого принята двухступенчатая дифференциация коллизионных норм о кондикционных обязательствах, с опорой на формулы "неосновательное обогащение, возникшее в связи с существующим или предполагаемым правоотношением (в связи с исполнением, которое производится в связи (на основе) с каким-либо правоотношением)", "предоставление, основанное на правоотношении, которое аннулировано или последствия которого прекратились в ином порядке" (см.: § 46 австрийского Федерального закона о международном частном праве (1978 г.), ст. 50 Закона Лихтенштейна о международном частном праве (1996 г.), ст. 38 Вводного закона к ГГУ (1896 г.), ст. ст. 104 и 105 румынского Закона применительно к регулированию отношений международного частного права (1992 г.), ст. 26 турецкого Закона о международном частном праве и международном гражданском процессе (1982 г.), ст. 128 швейцарского Федерального закона о международном частном праве (1987 г.).

В качестве существующего правоотношения, в связи с которым возникло неосновательное обогащение, может выступать (и чаще всего выступает) правоотношение (обязательство) из гражданско-правового договора. В таком случае статутом соответствующего кондикционного обязательства будут те же правовые нормы, которым подчинен договор в силу правил ст. ст. 1210 - 1215 (см. коммент. к ним).

8. Следует отметить сложную структуру объема и привязки специальной коллизионной нормы, сформулированной в п. 2 ст. 1223 ГК РФ. Объем нормы охватывает как существующее, так и предполагаемое правоотношение. Речь, в частности, идет о тех случаях, когда потерпевший заблуждается относительно факта существования (заключенности и действительности) договора, в результате чего предполагаемый контрагент получает неосновательное обогащение за счет потерпевшего. Объем рассматриваемой коллизионной нормы охватывает среди прочего договоры с отлагательным условием (примером служит решение МКАС при ТПП РФ по делу N 289/1997 от 13 апреля 1998 г. по иску ливанского юридического лица к российской организации. См.: Международный коммерческий арбитражный суд при Торгово-промышленной палате Российской Федерации. Арбитражная практика за 1998 г. / Сост. М.Г. Розенберг. М., 1999. С. 94 - 90). Например, по таким договорам до момента их заключения может быть совершен платеж в порядке предоплаты, однако впоследствии договор может не состояться. Здесь будет иметь место неосновательное обогащение в связи с предполагаемым правоотношением.

Привязка рассматриваемой коллизионной нормы п. 2 ст. 1223, будучи сложной по своей структуре, отсылает к праву страны, которому уже подчинено (либо было подчинено) основное правоотношение, или - в другом случае - к праву страны, которому хотя бы и не было в реальности подчинено основное правоотношение (поскольку оно не возникло), однако потерпевший имел основания разумно рассчитывать на то, что такое правоотношение существует либо возникнет в будущем и подчиняется соответствующему правопорядку.

Во всех этих случаях с возникновением неосновательного обогащения в связи с существующим или предполагаемым правоотношением право страны определяется не по общему правилу п. 1 ст. 1223, а по специальному положению п. 2 этой же статьи: применяется право страны, которому было или могло быть подчинено это правоотношение. Так, если в приведенном выше примере с куплей-продажей применимым правом в соответствии с договором или со ст. ст. 1211 - 1214 ГК является российское право, то и к неосновательному обогащению, полученному в связи с таким договором, применимо российское право.